Давным-давно жил-был хан Мирвайс. Он владел несметными богатствами, которые нажил, торгуя с Индией. По всему краю славился хан Мирвайс своим хлебосольством и щедростью.
Как-то под вечер постучал в ворота его замка ма-лянг и попросил подаяния. Служанка решила подшутить над несчастным стариком. Взяла ведерко золы и высыпала ему в торбу.
Нахмурился старик и спросил:
Если ты не хочешь подать мне милостыню, так зачем же портить все то, что мне дали честные люди?
Да пусть все их добро обратится в золу, зло выкрикнула девушка и тут же расплакалась.
Внимательно посмотрел на нее старик и сказал:
Ты плачешь и сердишься на людей. Это плохо. В чем твоя беда? Расскажи! Я тебе помогу.
И тогда поведала девушка старику, что у ее хозяев нет детей, а они только и думают о ребенке.
Этому можно помочь, сказал малянг и произнес заклинание.
Вышел к нему тогда сам Мирвайс-хан.
У тебя будут дети, обратился к нему малянг. Но только запомни: первый ребенок будет принадлежать мне!
Мирвайс-хан недоверчиво покачал головой, но кинул ему несколько монет.
Старик исчез так же незаметно, как появился.
А через девять месяцев и девять дней возгласы радости огласили замок. У хана родился сын, нареченный Зарифом.
Прошло семь лет. И вот однажды вечером в ворота дворца Мирвайс-хана опять постучался дряхлый старик и попросил подаяния.
Служанка открыла ему дверь и сразу узнала того самого малянга. Обрадовалась девушка и рассказала про счастье хана.
Старик усмехнулся:
А ну, красавица, отведи меня к хану! Я хочу поговорить с ним о деле.
Увидав малянга, который принес в его дом счастье, хан встал с трона, пошел к нему навстречу, обласкал и сказал так:
Проси у меня все, что захочешь.
В ответ старик снова усмехнулся и спросил:
А ты помнишь наш уговор? Ведь первый ребенок должен принадлежать мне.
Взмолился хан:
Не отнимай у меня радость очей моих, единственного сына Зарифа! Все, что хочешь, возьми, только не его. А то хочешь поселись у меня и не будешь знать ни нужды, ни горя. Да и Зариф-хан будет расти у тебя на глазах.
Подумал малянг, подумал и согласился. Так он и остался жить во дворце Мирвайс-хана.
Прошло несколько лет. У хана родилось еще двое детей: мальчик Лял и девочка Бабый. Очень любил хан своих детей, но особенно сильной была его любовь к первому сыну Зариф-хану, который к тому времени стал сильным и стройным юношей. Зариф-хан был так красив, что люди, раз взглянув на него, долго потом не могли отвести глаз от прекрасного лица.
Все сверстники любили Зариф-хана за простоту и добрую душу. Он устраивал состязания по борьбе, бродил по горам, высматривая дичь, читал мудрые книги, набираясь ума-разума.
А Мирвайс-хан, глядя на сына, все чаще задумывался над его будущим. И когда подошло время, решил он женить своего сына. Позвал его к себе и сказал ему так:
Сын мой, сядь рядом и выслушай меня. Не пришла ли пора стать тебе мужчиной? Выбери себе самую красивую, самую богатую и знатную девушку, и пусть она будет твоей женой.
Опечалился Зариф-хан:
О возлюбленный отец мой! Дай мне пожить в свое удовольствие! Ведь я еще молод.
Мирвайс-хан не стал спорить и отпустил сына. Когда же настал вечер, он пошел к старику малянгу и попросил у него совета.
Малянг успокоил хана и велел ему идти спать. А сам направился в покои к Зариф-хану.
Зариф-хан радушно встретил старика, спросил о его здоровье и повел с ним неторопливую беседу.
И тогда малянг сказал ему такие слова, над которыми задумался молодой хан. А сказал ему малянг вот что:
Отец твой стар. Все в руках аллаха. Придет час его смерти, черный час, и ты, любимый мой, станешь ханом. Но останешься ты один, без семьи, и найдутся завистники, которые только и будут ждать твоей смерти. Подумай! Выбери лучше себе девушку по сердцу и женись, пока время есть.
Ничего не ответил Зариф-хан. А на следующее утро, только солнце взошло из-за гор, отправился он в лес и долго бродил там, раздумывая над словами малянга.
В то время в маленьком горном селении жила одна бедная девушка, такая бедная, что у нее было только одно покрывало. Но красота этой девушки славилась по всей стране. Звали ее Мабый, и была она хороша, как раннее утро весною.
Вот и решил Зариф-хан жениться на той прекрасной девушке. Но когда он поведал о своем желании отцу, тот рассмеялся:
Кого ты выбрал? Неужели это презренное и жалкое создание будет твоей женой? Женой молодого хана?!
Не богатство красит человека, спокойно ответил Зариф-хан. Порой у бедняка душа прекраснее, чем у богача. Я выбрал Мабый, и только она одна будет моей женой.
Мирвайс-хан улыбнулся: в юности люди мало что понимают! А сыну ответил так:
Хорошо. Пусть будет по-твоему, сын мой.
И, посватав на другой день дочь бедной старухи Мабый, Мирвайс-хан начал под разными предлогами откладывать свадьбу, которой с таким нетерпением ждали влюбленные.
В один хмурый, осенний день слуги увидели, что Мирвайс-хан спит на своем ложе мертвым сном.
Горько заплакал Зариф-хан, горько плакали все люди в ханстве, потому что Мирвайс-хан был добрым, веселым и милостивым человеком.
Только брат Мирвайс-хана, жестокий Хидри, втайне радовался его смерти, надеясь завладеть ханством.
Но когда Мирвайс-хана хоронили, он плакал больше всех и рвал на себе волосы, показывая этим свою скорбь об усопшем брате.
Не прошло и нескольких дней, как от тоски и горя умерла мать Зариф-хана, и остался он один на белом свете.
Горько плакали маленькие Лял и Бабый. Да и Зариф-хан едва сдерживал слезы. Но не подобает афганцу плакать.
Тем временем Хидри переселился во дворец брата и велел своей жене нещадно бить Ляла и Бабый, чтобы приучить их к покорности и сделать жалкими и трусливыми.
А про Зариф-хана Хидри начал, распускать слухи, что тот-де развратник, негодяй и бесчестный лгун.
Горькое время настало для Зариф-хана. Только одна Мабый нежной душой своей понимала скорбь возлюбленного и утешала его, как могла.
Иногда Мабый приходила в ханский дом, ласкала Ляла и Бабый, как родного брата и родную сестру. Только в те минуты слезы высыхали на лицах детей, и они веселели, играя с красивой девушкой.
А Хидри тем временем все придумывал, как бы ему самому сесть на престол. И вот однажды он отправился к одному могущественному хану и завел с ним разговор о том, что Зариф-хан-де молод для того, чтобы править.
Могучий хан не согласился с Хидри и сказал, что по закону сын должен наследовать престол отца. Ведь это идет из века в век!
Но тогда Хидри сказал ему шепотом:
Не беда, что он молод!.. Беда, что он лгун и развратник. Разве такой человек может быть ханом?!
Пришли его ко мне, задумчиво ответил хан. Если я увижу, что он таков, каким ты его описываешь, то никогда не быть ему ханом! И знаком он показал, что беседа окончена.
Обрадовался Хидри, прибежал домой и тут же велел Зариф-хану идти к могучему хану.
Ни о чем не догадываясь, отправился храбрый юноша во дворец, приблизился к хану и сказал ему слова приветствия. Хан ласково принял юношу, усадил его рядом с собой и повел с ним беседу о жизни и о людях. С каждым словом все больше и больше нравился ему юноша своими умными ответами и неторопливостью суждений.
Но вот решил он его проверить и сказал ему так:
О Зариф-хан, я иду в мечеть, а тебя оставляю с моей любимой красавицей женой, чтобы тебе не было скучно. Подождите меня здесь!
С этими словами хан встал с трона и вышел из комнаты. Но в мечеть он не пошел, а приник к двери и начал смотреть, как себя будет вести красавец Зариф. Долго стоял хан у дверей, так долго, что свело ему поясницу и в глазах у него пошли зеленые круги.
А стройный Зариф все это время сидел подле прекрасной женщины и не смел поднять глаз. Только один раз, когда луч от зеленого изумруда, приколотого к ее богатой одежде, упал ему на лицо, он поднял глаза и тут же их опустил.
Потеплело сердце у хана. Он вошел в дверь, сел на свое место и, отослав жену, спросил Зарифа:
Хочешь, я тебе подарю эту прекрасную женщину?
О повелитель, зачем она мне? смущаясь, спросил Зариф.
Но ведь ты же посматривал на нее? усмехнулся хан.
Повелитель! ответил Зариф. Я взглянул не на женщину, я взглянул на драгоценный изумруд у нее на груди.
Устыдился хан своей подозрительности и с миром отпустил прекрасного юношу, сказав ему на прощание ласковые слова дружбы.
Велико же было удивление Хидри, когда он увидел Зариф-хана живым и здоровым. В душе у него закипела ярость, и он ке спал пять ночей, выдумывая способ, как бы ему избавиться от Зариф-хана. А на шестое утро он призвал к себе племянника и сказал ему:
Много лет вместе с твоим отцом и моим братом, могучим Мирвайс-ханом, водил я караваны с добром в Индию. Это давало нам золото. А блеск золота радует глаз! Не думаешь ли ты, что тебе тоже пристало пойти по следам отца?
Согласился Зариф-хан со словами своего дяди и дал приказ снаряжать караван.
Когда узнала об этом Мабый, ее охватила печаль. Она чувствовала, что Хидри задумал что-то неладное. Прибежала Мабый к Зариф-хану, схватила его за стремя и сказала:
Вай, Зариф-хан, у стремени коня Молю тебя: не покидай меня! Опасен путь! Ведь, если ты умрешь, Я без тебя не проживу и дня!
Но Зариф-хан не послушал Мабый. Поцеловал он на прощанье свою возлюбленную, пришпорил коня и зычным голосом приказал выступать.
Долго стояла несчастная Мабый у стен замка. Она смотрела вслед любимому, и губы ее шептали слова любви.
Много дней и ночей шел караван через пустыни и горы, через бурные потоки. И, наконец, пришел в край, где все вокруг цвело и ласкало глаз. То была Индия.
В дальней дороге все радовало Зариф-хана: и новые места, и неведомые люди, и жаркое солнце. Зато
Хидри ехал на своем коне хмурый и злой и все думал, как бы ему избавиться от племянника.
Через несколько дней пути перед Зариф-ханом блеснула гладь широкой реки. В мутной воде щелкали зубами крокодилы, подплывая к самому берегу.
Караван спустился к переправе. Но только передние верблюды вступили на мост, как откуда ни возьмись выскочил человек в маленькой шапочке на бритой голове, замахал руками и остановил караван.
Стойте, стойте! Почему не платите за проезд через мост? До тех пор, пока не заплатите сто рупий, на мост не пущу!
Подъехал к нему Хидри и, сдерживая горячего коня, закричал:
Твои вопли вызывают удивление. Много лет я ездил сюда со своим братом, могучим Мирвайс-ханом, и ни разу ничего не платил. Ты что думаешь, если караван ведет юноша, то с него можно брать деньги? Уйди прочь, шелудивый пес, или я все ребра тебе переломаю!
Человек не ушел с моста и ответил:
Если вы меня не послушаете, я прикажу солдатам прогнать вас прочь. Плату я беру по закону. А если не верите мне, то пусть кто-нибудь из вас пойдет со мной к нашему всемогущему повелителю.
Хидри подтолкнул Зариф-хана и шепотом сказал ему:
Пойди с ним да пригрози их царю! А то они слишком уж возгордились! Скажи им, что ты славный и могучий Зариф-хан, сын Мирвайса.
Ничего не ответил Зариф-хан, но пришпорил коня и поехал вслед за смотрителем моста во дворец к царю.
Обрадовался Хидри и подумал про себя: Ну, если он попал в беду, так надо сделать так, чтобы он из нее не выбрался.
И оскалив зубы и сжав кулаки, он поехал следом за Зариф-ханом посмотреть, что будет.
Подъехал Хидри к воротам царского дворца, ездит взад и вперед, ожидает, что же случится. Под конец надоело ему ждать, он спешился, привязал коня и пошел в покои царя.
Велико же было его удивление, когда он увидел, что Зариф-хан сидит по правую руку от царя и они о чем-то дружески беседуют.
Хидри приблизился к трону и сказал так:
- О всемогущий царь! У меня есть для тебя важная новость.
Говори, приказал царь.
Я не могу говорить вслух, о всемогущий. Разреши мне приблизиться к тебе и поведать все по секрету.
Царь склонил голову в знак согласия. Хидри подошел к нему, изогнулся до земли и прошептал:
Тот юноша, что сидит рядом с тобой, дерзкий и лживый Зариф-хан. Только что он говорил о тебе бранные слова, и мой язык не в силах пересказать их. Вот уже пятьдесят лет я езжу через этот мост и всегда плачу дань, а он поехал в первый раз, не уплатил ни гроша да еще оскорбил при этом твое честное имя.
Сказав так, Хидри еще раз поклонился и отошел в сторону.
Ступай себе! приказал ему царь и с интересом посмотрел на юношу. Словам Хидри он не поверил. Но Зариф-хан понравился ему своим смелым лицом, и решил царь, что этот юноша будет хорошим военачальником. Поэтому он сказал ему так:
Ты останешься в моем царстве, юноша! Здесь ты волен делать все, что ты хочешь, но за пределы границ моих выезжать не смей.
Загрустил Зариф-хан, но делать нечего. С одной только просьбой обратился он к царю:
О всемогущий царь! Тот человек, что приходил к тебе и говорил что-то на ухо, мой дядя Хидри. Разреши мне поехать попрощаться с ним и заодно передать привет моим родным, что остались дома.
Царь позвал своих воинов и приказал им ехать вместе с Зариф-ханом, куда он захочет.
Приехал Зариф-хан, окруженный воинами, к Хидри и видит, что тот уже закончил все дела и собирается возвращаться домой.
Увидев Хидри, обрадовался Зариф-хан, потому что в неволе, в чужом краю всегда бывает радостно увидеть соотечественника. Ведь Зариф-хан и не подозревал, что Хидри такой жестокий и бесчестный человек. Он бросился к нему, обнял его за плечи и сказал:
Не оставляй своим попечением Ляла и Бабый, ведь они совсем маленькие и у них никого теперь нет, кроме тебя. И еще прошу: позаботься о Мабый!
С притворной дрожью в голосе ответил ему Хидри:
Не беспокойся, Зариф-хан! Я буду беречь их всех как зеницу ока. Встреть свой смертный час спокойно и мужественно, как подобает афганцу.
Так оказал Хидри, ибо думал, что Зарифа казнят. Но Зариф-хан усмехнулся:
Ах, если бы предали меня смерти, мне было бы легче! А я остаюсь здесь почетным пленником до конца моих дней.
Так, значит, тебя не казнят? зло воскликнул Хидри. Тогда знай, что я плюю на твою сестру, и на брата, и на твою Мабый! Эти жалкие твари узнают, что такое Хидри!
И он засмеялся, думая этими словами растравить и без того скорбящее сердце Зариф-хана.
И только тогда Зариф-хан прозрел и понял, что причиной всех его бед было черное коварство Хидри.
Смотри же, Хидри, все то зло, что ты сделал мне, падет на твою голову! воскликнул Зариф-хан, вскочил на коня и умчался, окруженный воинами, во дворец к царю, который с нетерпением ждал возвращения нового своего любимца.
А Хидри поспешил вернуться в замок Зариф-хана.
Услыхала Мабый о том, что вернулся караван, и, радостная, бросилась его встречать. Но вот караваи вошел в ворота, и Мабый с ужасом увидела, что среди возвратившихся нет ее возлюбленного. Она обращалась к людям, спрашивала, где же Зариф-хан, но все они молча опускали голову и отводили глаза, потому что Хидри строго-настрого приказал им ничего не говорить про Зариф-хана.
Был у Зариф-хана любимый чернокожий слуга. Не выдержал он и тихо шепнул Мабый:
Когда мы уходили из Индии, Зариф-хаи был жив и здоров. Жди его!
Услыхал эти слова Хидри и, придя в ярость, тут же отрубил чернокожему слуге голову.
Испугалась Мабый, бросилась к другому любимому слуге Зариф-хана, Сауну, стала у него спрашивать о господине. А Хидри стоит рядом и пробует острие своей сабли. Увидев это, Саун побледнел и ответил Мабый:
Пойди к нашему новому хану Хидри и спроси у него. А я же ничего не знаю.
Улыбнулся Хидри, услыхав, что его уже называют ханом. А Мабый он ответил так:
Возлюбленный племянник мой Зариф-хан умер в Индии от болезни желудка.
Горько заплакала Мабый. Но еще бы горше рыдала она, если бы знала, что Хидри задумал взять ее себе в жены. Он справил пышную панихиду по Зарифу, а потом приказал своим слугам и стражникам никого не пускать в Индию и не пускать пришельцев оттуда. Очень боялся Хидри, что узнают люди о том, что Зариф-хан жив и здоров.
Хидри даже позвал к себе Сауна, чтобы тот обо всем, что знает, молчал и в благодарность за это обещал отдать ему сестру Зариф-хана Бабый.
А еще через несколько дней Хидри послал сватов в дом прекрасной Мабый. Девушка отказала ему. Тогда разгневался Хидри, сам пришел к ней и спросил:
Почему ты не хочешь стать женой великого хана, о глупая женщина?
Подожди еще двадцать пять лет! Бели за это время Зариф-хан не вернется, я стану твоей женой.
Рассвирепел Хидри и приказал своим слугам выгнать Мабый из дома. И в тот же день он отдал брата Зариф-хана, Ляла, в услужение к шашлычнику, а Бабый отдал Сауну.
Несчастная Мабый, храня верность своему любимому, сделала в горах маленький шалаш и жила там одна-одинешенька, горюя о Зариф-хане. Прекрасные глаза ее покраснели от слез, и лицо стало желтым, как шафран.
Однажды, объятая тоской, бродила Мабый по горам и вспоминала, как гуляли они здесь с любимым. И вдруг повстречалась ей маленькая газель. Увидев ее, Мабый ласково проговорила:
Зачем, газель, ты в этот край пришла? Здесь в людях столько низости и зла, Без жалости они тебя погубят, Беги скорее прочь, пока цела.
Вершины гор блистают все в снегу, Цветы благоухают на лугу, Спеши, газель! Как горько, что с тобою Я убежать от горя не могу.
Послушалась газель и убежала в горы. И снова осталась Мабый одна со своим горем.
Так прошло несколько лет. Люди в округе знали, как страдает прекрасная Мабый, но ничем не могли ей помочь. Все страшились гнева свирепого Хидри.
Но вот как-то раз тот старый малянг, что еще с давних пор жил во дворце, увидел Мабый из окна. Бедная девушка собирала хворост у стен дворца. Сжалось сердце старика, взял он свою палку и вышел к Мабый. Приблизился к ней и, оглянувшись по сторонам, прошептал:
Пойди к себе и напиши письмо Зариф-хану. Я тайком уйду в Индию и не успокоюсь, пока не найду Зариф-хана или не узнаю, где он похоронен.
С этими словами повернулся малянг и не спеша ушел во дворец.
Обрадованная Мабый побежала в свой шалаш и долго писала письмо возлюбленному, рассказывая про все жестокости Хидри, про то, как он прогнал ее из дворца, и про то, как он отдал шашлычнику Ляла отгонять мух и разводить огонь в очаге, и про то, как он отдал Бабый в жены Сауну.
Ночью Мабый тайком пробралась во дворец и передала письмо малянгу. Тот спрятал его у себя в одежде и начал поджидать удобного случая, чтобы уйти в Индию.
Долго выжидал малянг и, наконец, дождливой ночью, когда на небе метались тысячи молний, ушел из дворца, обманув бдительность стражи.
Долго странствовал старик. Уже последние силы покидали его. Когда он ложился спать, то с горечью думал: "Неужели я не найду моего Зариф-хана?"По утрам у старого малянга болели кости, а днем слепли глаза от яркого солнца. Он уже решил, что никогда не увидит своего любимца. Но однажды малянг остановился у моста через широкую реку и спросил стражника:
Не знаешь ли ты, добрый человек, афганца по имени Зариф-хан?
А что тебе надо от великого Зариф-хана? смеясь, спросил стражник. Ты что, прослышал о его могуществе в нашем царстве? Проваливай лучше, нищий, да смотри не попадайся в другой раз!
Побрел малянг в город и вдруг видит: на прекрасном коне, в богатой одежде, окруженный толпою слуг, едет прекрасный Зариф-хан. Грустно сидит он в седле и о чем-то думает. Обрадовался малянг и громко закричал из последних сил:
Послушай, о Зариф, послушай старика! Мабый и Лял в неволе горько плачут у злых людей!
Услыхав эти дорогие его сердцу имена, вздрогнул Зариф-хан. Несказанно обрадовался он, когда увидел в толпе малянга.
Приведите мне этого старца! приказал он своим слугам.
Стражники подошли к малянгу, склонились перед ним и попросили пройти в покои великого воина Зариф-хана, лучшего друга царя.
Зариф-хан обнял старика, велел дать ему прекрасные одежды, усадил рядом с собой и приготовился слушать. Тогда-то старик и передал ему письмо от Мабый.
Горько заплакал Зариф-хан, узнав о мучениях, которые выпали на долю его родных. Но потом, собравшись с силами, он скрыл муку на лице своем, вытер слезы и задумался...
Настало утро, и он пришел к царю. Не говоря ни слова, протянул ему Зариф-хан письмо от Мабый.
Долго читал царь письмо, а когда прочитал, тоже задумался.
Отпусти меня, о повелитель! взмолился Зариф-хан. Ты всегда был так добр ко мне. Будь же добр в последний раз!
Ничего не ответил царь и ушел в свои покои.
На следующий день снова пришел Зариф-хан к царю и снова, упав на колени, попросил о великой милости.
Но и на этот раз царь ничего ему не ответил. Не хотелось ему отпускать такого мужественного воина, как Зариф-хан, да и любил он его, как родного сына. Долго раздумывал царь, а под конец решил так: Я его отпущу, но мост через реку прикажу разрушить. Если переберется Зариф-хан по воде значит, такова судьба. А нет, так вернется ко мне обратно.
И отпустил царь Зариф-хана на родину.
Вскочил Зариф-хан на коня, помчался к реке. Подъехал и видит: мост-то разрушен! А через реку плыть сразу крокодилы растерзают!
Вернулся опечаленный Зариф-хан во дворец, упал в ноги к царю и спросил:
Зачем ты сделал так, о повелитель?
И столько было боли в его словах, что дрогнуло сердце царя. Он спустился с трона, положил свои сильные руки на плечи Зариф-хану и сказал ему:
У меня есть две дочери! Нет им равных по красоте в моем царстве. Выбирай любую из них, женись, и да будет счастье сопутствовать тебе всегда и во всем!
Сказав так, велел царь отвести Зариф-хана к своим дочерям.
А дочери царя были и впрямь такие красавицы, что пером не опишешь. Начали девушки наперебой ухаживать за Зариф-ханом, но он на них даже не взглянул. Пели они ему песни, рассказывали сказки, а красавец Зариф-хан только грустно смотрел на высокое небо и вспоминал свою любимую. Лишь потом, когда он увидел печаль девушек, которые тщетно старались его развлечь, Зариф-хан сказал:
У меня есть свой дом на далекой родине. Там живет чудесная девушка, имя которой Мабый. Она, может быть, и не так красива, как вы, но я давно уже отдал ей мое сердце.
Грустно стало девушкам, но они поняли, что помешать этому нельзя.
И снова начал Зариф-хан просить царя отпустить его домой. И тогда сказал ему царь:
Хорошо, я отпущу тебя! Но перед этим ты привезешь мне голову непокорного раджи.
И царь рассказал Зариф-хану, где владенья того раджи и как до них добраться.
Хорошо, повелитель, я выполню твой приказ! сказал Зариф-хан. Но для этого дай мне тридцать сабель, тридцать верблюдов, тридцать отважнейших воинов, тридцать манов пшеницы и шестьдесят сундуков.
[Ман мера веса.]
Удивился царь, но не стал расспрашивать, что и зачем, а приказал дать Зариф-хану все, что он просит.
И вот через несколько дней Зариф-хан насыпал в тридцать сундуков пшеницу, а в другие тридцать посадил вооруженных воинов, навьючил сундуки на верблюдов и отправился в путь. Все сундуки днем были крепко-накрепко заперты, а ключи от них Зариф-хан хранил у себя. Только ночью, когда темнота скрывала все живое от человеческих глаз, он открывал сундуки и выпускал воинов отдохнуть у костра. А с рассветом караван в полном безмолвии снова шел вперед.
Наконец, после долгого пути таинственный караван прибыл к воротам того города, где правил непокорный раджа. Зариф-хан бросил стражникам десять золотых монет, и те пропустили караван, даже не осмотрев его.
Зариф-хан провел верблюдов в караван-сарай, сгрузил сундуки с пшеницей и спрятал их в амбар. Здесь он отпер сундуки и выпустил воинов. Потом закрыл двери амбара, запер их на замок, а ключ унес с собой.
Три дня ходил Зариф-хан по городу, разговаривал с разными людьми, а сам все время следил за дворцом раджи: замечал, когда там меняются караулы, высматривал, где там вход, а где выход.
И вот наступила четвертая ночь. Все стихло, люди кругом уснули. Осторожно отпер Зариф-хан амбар, выпустил воинов, и они, растянувшись в цепочку, пошли ко входу во дворец.
Зариф-хан подошел к первому стражнику, что стоял у ворот, и не успел тот сказать и слова, как голова его покатилась по земле. На место убитого стражника стал один из воинов Зариф-хана. А Зариф-хан и все остальные пошли дальше. И всюду, убивая стражников раджи, они оставляли своих воинов.
Вот, наконец, добрался Зариф-хан до покоев раджи. Осторожно открыл дверь и вошел внутрь. Видит: раджа спит на ложе рядом со своей женой. Зариф-хан разбудил его, пригрозил саблей и велел обоим садиться в сундук. Испуганный раджа и его жена повиновались. Зариф-хан узнал от раджи, каким путем можно спокойно уйти из города, запер сундук и вместе со своими воинами пошел грузить караван. А еще через час все они благополучно выбрались за городские стены.
И вот вернулся Зариф-хан обратно в царский дворец, предстал перед очами царя и сказал ему:
Я выполнил твой приказ, о господин мой!
Царь недоверчиво покачал головой.
А где же раджа?
Зариф-хан хлопнул в ладоши, и три воина внесли сундук.
Зариф-хан еще раз хлопнул в ладоши, сундук открыли, и из него вылезли испуганные раджа и его жена. Царь пришел в неописуемый восторг. Он дал Зариф-хану много золота и верных слуг и отпустил его с миром. Обрадовался Зариф-хан и в тот же день помчался на родину.
Переезжая реку, он увидел, как высоко в небе хищный сокол набросился на стаю беззащитных голубей. Сжалось сердце Зариф-хана, потому что, глядя на голубей, он вспомнил своих родных, а глядя на сокола злого Хидри.
И вот после многих дней пути он приехал в родной город. Остановился Зариф-хан у шашлычной, вошел туда и попросил для себя еды.
Шашлычник ударил Ляла, который прислуживал у него, и крикнул:
Ты что, не видишь знатного гостя! Быстро подай ему все, что он хочет.
Заплакал мальчик от ударов, но пошел выполнять хозяйский приказ. Подал Зариф-хану шашлык, а сам вытер слезы и отошел в сторонку.
Пойди ко мне, мальчик! позвал его Зариф-хан. Садись со мной рядом и ешь!
Что вы, господин! испугался Лял. Хозяин изобьет меня!
От волнения Зариф-хан не смог есть. Ничего не сказав хозяину, вышел он из шашлычной и вскочил на коня. И тут вдруг хозяин, глядя на всадника, испуганно подумал: А не Зариф-хан ли это? Подумал он так, схватил Ляла за руку и побежал с ним к Хидри.
Тем временем Зариф-хан, проезжая мимо дома Сауна, увидел печальную Бабый. Девушка горько плакала из-за того, что ее обижали жены Сауна.
Бабый не узнала брата. Тогда он подошел к ней, обнял ее и поцеловал.
Неужели ты не узнаешь меня, сестренка? спросил Зариф-хан.
Первый раз за все эти годы заплакала Бабый слезами счастья и все поведала брату.
Значит, ты жена Сауна? грозно спросил Зариф-хан, когда оиа кончила рассказывать.
Нет, дорогой брат мой! Тайком от Хидри Саун хорошо обходился со мной. Я жила у него, как сестра.
Обрадовался Зариф-хан, посадил сестру позади себя на коня, а женам Сауна бросил несколько золотых монет. Поехали они вдвоем к Мабый.
А Саун, вернувшись домой и не найдя там Бабый, набросился на своих жен:
Где Бабый? Куда вы девали ее, негодные твари?
Ее увез чужестранец и заплатил за нее золотом! Вскочил Саун на коня и помчался следом за За-риф-ханом. Обогнав его, он остановил лошадь посредине дороги и крикнул:
Отдай мне прекрасную Бабый, сестру моего возлюбленного хозяина Зариф-хана! На тебе твои презренные деньги! И он швырнул в дорожную пыль монеты, которые Зариф-хан дал его женам.
Улыбнулся Зариф-хан.
Ты что же, не узнаешь меня?
Саун чуть с коня не свалился от изумления и радости. Бросился он к хозяину, и Зариф-хан дружески с ним поздоровался.
Втроем они поехали в лес к шалашу Мабый.
Велика же была радость влюбленных, когда они встретились после стольких лет разлуки!
Сладкими слезами счастья заплакала Мабый, и от этих слез поблекшее лицо ее стало вновь молодым и прекрасным, как прежде.
А потом все вместе поехали они во дворец Зариф-хана.
Тем временем испуганный Хидри, услыхав, что вернулся Зариф-хан, приказал одеть Ляла в лучшие одежды и оказывать ему ханские почести. От страха весь побелел Хидри, трясется и не знает, что делать. Наконец, увидел он приближающихся всадников. Пригляделся Хидри а это Мабый едет рядом с красавцем воином. Сразу понял Хидри, кто этот воин, но решил в последний раз схитрить. Вышел он из замка и обратился к Мабый с такими лживыми словами:
Что же ты изменила моему возлюбленному племяннику Зариф-хану и едешь с этим чужестранцем? Если бы видел это любимый мой Зариф-хан!..
А Зариф-хан едет к нему все ближе и ближе. Остановился рядом, плюнул в лицо подлому человеку и в тот же миг срубил ему голову.
Велика была радость людей в округе, когда они узнали, что вернулся Зариф-хан.
С тех пор живет Зариф-хан со своей женой Мабый, с братом Лялом и сестрой Бабый в своем замке, и никто в его владениях не знает ни горя, ни печали. Потому что человек, который много страдал, никогда не причинит страданий другим.
К О Н Е Ц
Уважаемый читатель! Надеемся Вам понравилась сказка и наш сайт. Мы были бы рады, если бы вы уделили минутку и рассказали что именно вам понравилось.
Оставьте отзыв на Яндексе!
